Ракетные танки СССР

Ракетные танки
СССР

В начале прошлого столетия началось развитие ракетной техники, основоположниками которой являлись русский ученый Константин Циолковский (1857-1935), румынский — Герман Оберт (1894-1989) и ученый из США Роберт Годдард (1882-1945), который впервые в мире сумел воплотить теорию на практике. Он одним из первых разработал установку ствольного запуска ракет и уже в 1925 создал действующий прототип, а в марте 1926 осуществил первый запуск ракеты на жидком топливе, в качестве которого были использованы жидкий кислород и бензин высокой очистки. Безусловно, это изобретение заинтересовало как военных, так и инженеров и конструкторов, создателей новых образцов военной техники и вооружения

Первые ракетные танки СССР

В 30-х годах ХХ-го века во многих развитых странах проводились эксперименты по установке на танки и бронеавтомобили различного вида вооружения. На боевые машины устанавливали тяжелые мортиры, миномёты, гаубицы и миномёты. Осталось попытаться установить на них ракетное вооружение. Советский Союз, будучи одной из могущественных держав, правительство которого понимало неизбежность скорой войны, не остался в стороне от разработок в этом казавшемся тогда очень перспективном направлении.

В процессе создания первых серийных советских танков инженеры искали возможности увеличения огневой мощи как будущих, так и уже существующих, принятых на вооружение РККА образцов. Оружия, позволявшего танку успешно бороться с тяжелыми и средними танками противника, с сильно защищенными и укрепленными огневыми точками (ДОТами и ДЗОТами), в то время на боевых машинах еще не устанавливалось. Одной из таких возможностей казалась установка на бронемашину, помимо штатного, различного дополнительного вооружения, например ракет

Первым проектом, направленным на реализацию этой идеи был проект РБТ-5. Началом работ над проектом можно считать задание, поставленное в октябре 1933 года начальником УММ РККА А.И. Халепским военному инженеру Лебедеву, на создание установки для размещения двух 250-кг ракет или, как их тогда называли, танковых торпед на легкий танк БТ-5. В конце 1933 года на заводе №37 были изготовлены первые опытные образцы пусковых установок для танковых торпед. Одна из них была рассчитана для запуска только одной торпеды, вторая, оказавшаяся более удачной, была спаренной; в течение короткого времени, но уже на Харьковском паровозостроительном заводе, она была установлена на обычный, серийный танк БТ-5. Пусковая установка была размещена на танковой башне, имела наибольший вертикальный угол наведения до +48 градусов и включала в себя по одной оперенной торпеде, установленной на направляющей, с каждой стороны. Длина ракеты составляла 1805 мм, наибольший (головной части) диаметр равнялся 420 мм. Масса взрывчатого вещества (ВВ), расположенного в передней части торпеды, составила 130 кг, в хвостовой части находилось топливо — 13,7 кг. Штатное вооружение БТ-5 осталось прежним: 45-мм пушка 20 К и 7.62-мм пулемёт ДТ-29. Для осуществления стрельбы сначала выполнялись пристрелочные выстрелы из штатного башенного орудия, затем, используя сложную систему расчетов и поправок, производилась наводка торпед. Для воспламенения ракетного топлива использовались электрические запалы.

В качестве взрывателя ВВ на танковых торпедах применялся обычный взрыватель от авиационных бомб, который в походном положении был защищен от случайного срабатывания при попадании пуль и осколков небольшим броневым колпаком. Но по результатам испытаний, учитывая небольшую дальность полета ракеты, её крайнюю незащищенность от пуль и осколков, образование большого демаскирующего облака дыма и пыли после выстрела, дальнейшие работы по данному проекту было решено прекратить.

Первые успешные стрельбы ТТ (такое наименование в то время было присвоено ракетам) навесным огнем на короткие дистанции (300 — 1800 м) были произведены в 1931 — 1932 гг. на НИАПе АНИИ в Ленинграде и на полигоне ВОХИМУ (Кузьминки), после чего командованием УММ было принято решение об их установке на танки. Всего на основании ТТТ в научно-исследовательском отделе (НИО) ВАММ военным инженером 2 ранга Тверским было разработано два проекта ракетного вооружения танка: установка 250-кг ТТ и спаренная установка 250-кг ТТ на танке БТ-5. Более удачным был признан второй вариант проекта легкого колесно-гусеничного ракетного танка, получившего наименование РБТ-5. Этим проектом, разработанным Тверским в конце 1933 г., в качестве дополнительного вооружения танка предусматривалась установка двух 250-кг ТТ. Опытный образец установки был изготовлен на московском заводе № 37, а ее монтаж на опытный танк БТ-5 был осуществлен уже на ХПЗ. Танк РБТ-5 отличался от серийного танка БТ-5 размещением снаружи башни двух установок для пуска 250-кг ТТ (ракет) с сохранением основного оружия — 45-мм танковой пушки. Клепаная конструкция пусковой установки была выполнена по типу фермы, собранной из швеллеров. Каждая ракета хвостовой частью устанавливалась в направляющую втулку и автоматически стопорилась. Уравновешивание установки осуществлялось с помощью специального пружинного механизма. Перед пуском ракеты на поражение производилась предварительная пристрелка цели из 45-мм штатной пушкой и с помощью переходных таблиц вводился поправочный коэффициент в вертикальные углы наведения установки.

В качестве взрывателя ВВ на танковых торпедах применялся обычный взрыватель от авиационных бомб, который в походном положении был защищен от случайного срабатывания при попадании пуль и осколков небольшим броневым колпаком. Малая дальность стрельбы, низкая вероятность поражения цели и высокая уязвимость от пуль и осколков послужили причиной прекращения дальнейших работ над совершенствованием танка РБТ-5. В августе — декабре 1934 г. также велись работы по установке на танке 100-кг (на иллюстрации) и 300-кг торпед.

Результаты работ по танку РБТ-5 легли в основу новых ТТТ, утвержденных начальником НТУ АБТУ РККА Лебедевым 29 января 1935 г.

Наработки, полученные при создании РБТ-5, в дальнейшем пытались применить в следующем проекте по установке на тот же БТ-5 фугасного 132-мм реактивного снаряда (РС). Работы в этом направлении велись с начала 1935 года, первые образцы были спроектированы в Ракетном научно-исследовательском институте инженером В.И. Александровым и изготовлены в апреле того же года. Установка представляла собой две направляющие планки, на которых крепился РС, и устанавливалась с левой стороны башни танка. Углы вертикальной наводки были фиксированными, 0 и 20 градусов. Подготовка к стрельбе РСами проводилась также предварительной пристрелкой из танковой пушки. Первые испытания были проведены 28 апреля 1935 года, было произведено три выстрела реактивными снарядами, дальность полета составила более 2000 метров. Однако, из-за повышенной пожарной опасности и риска возгорания машины, испытания были приостановлены.

На следующих испытаниях, состоявшихся 22 мая, были предприняты дополнительные меры пожарной безопасности, тем не менее, выявились другие серьёзные недоработки, в частности, при выстреле (в тот день был произведен лишь один выстрел) реактивной струёй был сорван с крепления защитный кожух воздушного очистителя. После небольшого исправления конструкции и ремонта повреждений, 26 мая испытания были возобновлены и в целом прошли успешно.

По результатам последних испытаний комиссия пришла к выводу, что установка на танк ракетного вооружения является перспективным направлением в плане повышения огневой мощи, и постановила продолжить работы, которые велись вплоть до конца 1936 года. В результате были спроектированы еще две усовершенствованные установки для стрельбы реактивными снарядами, также были попытки спроектировать танк на базе БТ-7 со специальной башней, основным вооружением которого должно было быть ракетное оружие.

Тактико-технические характеристики ракетного танка РБТ-5
Год выпуска	1933
Экипаж	3
Масса, т	12
Броневая защита, мм	Лоб, борт, корма 13 мм Крыша 10 мм Днище 6 мм
Вооружение	45-мм пушка 20К обр.1932 г 7,62-мм пулемет ДТ. 2х250 кг ракеты
Двигатель	М-5, 400 л.с авиационный
Макс. скорость, км/ч	на гусеницах — 52 на колёсах — 72

Однако ни один из последующих проектов не был принят к рассмотрению, и все дальнейшие работы были свёрнуты. Вернулись к ним лишь в середине 50-х годов 20-го столетия, причем судьба большинства проектов по оснащению танка ракетным оружием закончилась только опытными образцами.

Пятидесятые–начало шестидесятых годов прошлого века являются одним из интереснейших периодов для любителей советской бронетанковой техники. Именно тогда в различных проектных организациях формировался облик советского перспективного танка второго послевоенного поколения. Это были годы, когда «ракетизация» наших вооруженных сил под влиянием авантюрных замыслов руководства страны начала переростать в эйфорию. Некоторые предлагали строить только ракетные танки, так как по их мнению артилллерия утратила свое значение, другие стояли за смешанное вооружение танков, состоящее из управляемых реактивных снарядов (ПТУР) и активно-реактивных снарядов. Так или иначе, но в конце концов победила классическая компоновка с классическим вооружением, а вот что не вышло за пределы бумажных проектов и не материализовалось в металле мы и рассмотрим ниже.

С середины 1950-х годов ВНИИ-100, как головной институт танковой промышленности, выполнял работы по поиску облика перспективного танка второго послевоенного поколения. В исследованиях рассматривались схемы танков с классическим артиллерийским, а также с ракетным вооружением. В тот период уделялось особое внимание действию танков при использовании противником ядерного оружия, что изначально закладывало в проекты системы противоатомной защиты, презимистые и обтекаемые обводы, а также усиленное бронирование.

Один из проектов 1959-1960 гг. ВНИИ-100 предусматривал создание танка классической компоновки в двух вариантах: с обычным расположением экипажа и с экипажем, сосредоточенным в корпусе. Танк первого варианта проекта имел необычную обтекаемую форму, носовая часть в плане была полукруглой. Бронирование комбинированное с рациональными углами наклона в лобовой части достигала 140 мм (под углом 60 град.) и 60 мм крыша башни. За счет использования автомата заряжания экипаж сокращался до трех человек. Снаряды в боевом отделении располагались в механизированной боеукладке в вертикальном положении (20 выстрелов). Дополнительный боекомплект размещался в носовой части корпуса справа и слева от механика-водителя. В башне должна была быть установлена стабилизированная 115-мм гладкоствольная пушка У-5ТС «Молот», оснащенная дульным тормозом и эжектором. Безопасный радиус от эпицентра ядерного взрыва мощностью 30 килотонн составлял для танка 920 метров.

Второй вариант танка практически повторял первый и имел близкие тактико-технические характеристики, но отличался расположением экипажа. Механик-водитель и наводчик сидят в передней части корпуса плечом к плечу, а командир – позади них по центру. Обитаемое отделение выполнено в виде изолированной капсулы. Боевое отдеоение было необитаемым и все его пространство занимала механизированная боеуклада с увеличенным до 40 снарядов боекомплектом. Еще 10 снарядов находились в стеллажах под поликом боевого отделения. Бронирование лобовой части корпуса увеличено до 150 мм (приведенная толщина – 350 мм). Безопасный радиус от эпицентра ядерного взрыва мощностью 30 килотонн составлял 800 метров.

В самом начале 1960-х гг. в ВНИИ-100 была создана экспериментальная 152-мм установка для стрельбы неуправляемыми реактивными снарядами разработки НИИ-1 ГКОТ. Пушка-пусковая установка имела короткий ствол и автоматический механизм заряжания барабанного типа. Ее предполагалось ставить на тяжелые танки вместо штатного орудия. На испытаниях ПУ был получен темп стрельбы 170 выстр./мин. 152-мм реактивный снаряд ТРС-152 имел проектную дальность стрельбы 5-10 км, массу 25-29,5 кг, длину 850 мм. Тогда же появились проекты установки нового оружия на тяжелый танк «объект 279» (боекомплект 100 РС), самоходную установку «объект 241» (ИСУ-152; боекомплект 40 РС) и средний танк «объект 137» (Т-54). Каждый из проектов предусматривал замену штатного орудия на новую пушку-пусковую установку и перекомпоновку боевого отделения под стеллажи для реактивных снарядов. При этом состав экипажа не менялся, а заряжающий занимался перезарядкой барабана механизма заряжания Был еще один проект установки на тяжелый танк «объект 279» и самоходку «объект 241» более мощной пушки-ПУ для стркльбы 240-мм реактивными снарядами массой 70 кг. Однако из-за различных технических трудностей, а также сомнительной целесообразности все эти проекты не были реализованы.

Проект ракетного танка на базе самоходной установки «объект 241» (ИСУ-152) дДля 240-мм реактивных снарядов

Проект тяжелого ракетного танка на базе «объекта 279» для 152-мм реактивных снарядов

Проект ракетного танка на базе Т-54 для 152-мм реактивных снарядов

В 1961 году ВНИИ-100 закончил проработку варианта среднего танка с комбинированным вооружением, в состав которого входили активно-реактивные снаряды и танковые управляемые ракеты. Танк отличался оригинальной компактной компоновкой, выполненной по классическому принципу и повышенной защитой. Бронирование комбинированное с большими углами наклона (лоб корпуса имел толщину 170 мм и угол наклона 65 град.). Экипаж из двух человек должен был размещаться в носовой части в изолированном отделении управления. Боевое отделение с низкопрофильной куполообразной башней находилось в середине, двигатель и трансмиссия – в корме. Стрельба из танка предполагалась реактивными 160-мм снарядами длиной до 1250 мм трех видов: управляемыми ракетами, неуправляемыми реактивными снарядами с раскрывающимся оперением и неуправляемыми турбореактивными снарядами (в данном случае подразумевается не турбореактивный двигатель, а пороховой, у которго сопла расположены по периметру донной части снаряда под углом к диаметральной плоскости, что придает в полете снаряду вращение для стабилизации). Все боевое отделение занимал механизм заряжания с боеукладкой продольного типа. Боекомплект состоял из 35 снарядов и ракет. 160-мм пушка-пусковая установка была оборудована стабилизатором типа «Циклон». Для создания дымовых завес и тросовых заграждений в кормовой части танка размещалась наклонно закрепленная 11-ствольная установка для запуска 120-мм неуправляемых заградительных снарядов. Танк предназначался для действий во время войны с применением ядерного оружия, что отразилось на его внешнем виде: необычные для бронетехники обтекаемые формы позволяли находиться танку на расстоянии 770 метров от эпицентра взрыва ядерной бомбы мощностью 30 килотонн. В состав оборудования также входила система противоатомной защиты.

В том же 1961 году ВНИИ-100 проработал проект специального танка с реативным вооружением и повышенной защитой, но с размещением экипажа в башне. Из-за отсутствия обитаемого отделения управления в корпусе, его высота была значительно уменьшена и танк имел очень низкий силуэт. Стрельба из танка предполагалась 180-мм управляемыми ракетами длиной до 1600 мм. В центральной части башни находился автомат заряжания с механизированной боеукладкой на 25 ракет, часть из котороых находилась в носу корпуса. Орудие стабилизировалось в двух плоскостях наведения. Два члена экипажа располагались с права и слева от орудия-пусковой установки и имели индивидуальные люки в крыше башни. Моторно-трансмиссионное отделение находилось в корме. Мощное по тем временам комбинированное бронирование достигало толщины 700...750 мм приведенного значения при курсовом угле корпуса ±20 град. и башни ±40 град. Танк предназначался для действий в условиях ядерной войны и имел безопасный радиус от эпицентра взрыва 700 метров.

Помимо основного проекта в ВНИИ-100 был проработан еще один дополнительный вариант специального танка с реактивным вооружением и повышенной защитой. Как и в основном проекте его предполагалось вооружить 180-мм пушкой-пусковой установкой с автоматом заряжания и стабилизатором типа «Циклон». Но в связи с увеличением экипажа на одного человека боекомплект снизился до 20 управляемых ракет (длина ракеты до 1400 мм). Танк имел классическую компоновку с отделением управления спереди, боевым в середине и моторно-трансмиссионным в корме. Приведенная толщина бронирования и безопасное расстояние от эпицентра ядерного взрыва соответствовали основному варианту проекта.

Еще один проект 1961 года, разработанный ВНИИ-100 имел безбашенную компоновку. Средний танк с комбинированным реактивным вооружением и повышенной защитой имел корпус и ходовую часть, как у проекта с низкопрофильной башней (см. выше). Экипаж, состоявший из двух человек, размещался в передней части корпуса, боевое отделение в середине и МТО – в кормовой части. Из-за отсутствия тяжелой башни, вместо которой танк имел выдвигаемую пусковую установку, проектная боевая масса снизилась до 25 тонн. Механизм заряжания имел механизированную боеукладку карусельного типа с вертикально расположенными снарядами. Для стрельбы танк оборудовался особым телескопическим прицелом с высотой подъема над корпусом до 1200 мм, что позволяло вести стрельбу из-за укрытий. В кормовой части корпуса на левой стороне крепились неуправляемые заградительные снаряды.Танк предназначался для действий во время ядерной войны и имел безопасное расстояние от эпицентра взрыва ядерной бомбы мощностью 30 килотонн равное 770 м.

Один из проектов ВНИИ-100 предполагал создание ракетного танка на базе «объекта 906» (ПТ-85). Плавающий танк с классической компоновкой должен был оснащаться новым боевым отделением с низкопрофильной башней, в которой монтировалась стабилизированная пушка-пусковая установка. Имелся автомат заряжания с боеукладкой транспортерного типа на 15 выстрелов. Еще 5 выстрелов подавались вручную. В отличие от базового образца, новый ракетный танк должен был иметь экипаж из двух человек, размещенных в передней части корпуса.

Работы по управляемому снаряду для танка получившему название «Коралл» вело ОКБ-16 с 1957 года. Однако разработка не получила дальнейшего развития из-за перегруженности разработчиков системы радиоуправления. Прекращение работ по теме «Коралл» произошло 4 июля 1959 года согласно постановлению СМ, а проект танка завершен в 1961 году.

ВНИИ-100 разрабатывало и другой плавающий танк, но на оригинальном шасси. Он имел герметичный корпус из катаной алюминиевой брони, защищающей от пуль и осколков. Экипаж из двух человек размещался в передней части корпуса, боевое отделение с пушкой-пусковой устновкой и автоматом заряжания в середине и двигатель с трансмиссией в корме. Башня полностью соответствовала проекту ракетного танка на базе ПТ-85 (см. выше). Танк должен был иметь большой запас плавучести, но в отличие от первого проекта был более компактным. После прекращения работ по теме «Коралл», проект нового плавающего танка с реактивным вооружением развития не получил.

В 1962 году ВНИИ-100 выполнило проектные проработки по теме оснащения танка «объект 432» (прототип Т-64) ракетным управляемым и неуправляемым вооружением. Танк должен был иметь классическую компоновку с экипажем из 3 человек. В качестве основного вооружения использовалась 152-мм пушка-пусковая установка с автоматом заряжания и стабилизатором. В боекомплект входили 12 танковых управляемых ракет и 28 неуправляемых реактивных снарядов. Танк имел мощное бронирование, в лобовой части – комбинированное, эквивалентное 420 мм. Однако дальше проекта дело не пошло.

В 1961-63 гг. ВНИИ-100 под руководством В.С.Старовойтова и Л.Е.Сычева вело проработку установки комплекса управляемого вооружения «Тайфун» на танк Т-62. Боевое отделение танка предполагалось оснастить башней новой конструкции, в которой находились пусковая установка ПТУР, 73-мм полуавтоматическая пушка «Гром» и 12,7-мм пулемет на турельной установке. Работы по теме были прекращены на стадии проектной проработки.

В то же время и под руководством тех же конструкторов велись проектные работы по снащению КУВ «Тайфун» танка Т-55. Как и на ракетном Т-62, на нем предполагалось установить башню с закрытой пускововой установкой, 73-мм пушкой и 12,7-мм пулеметом. Такая же башня предполагалась для оснащения опытных танков «объект 167» и «объект 772», но дальнейшего развития эта тема не получила.

В начале 1960-х гг. специалисты ВНИИ-100 предложили создать на базе опытного среднего танка «объект 167» его ракетный вариант с комплексом «Тайфун». Сам танк проектировался в ОКБ-520 завода №183 в рамках создания перспективного танка второго послевоенного поколения. Он имел общие узлы и агрегаты от Т-62, но совершенно новую ходовую часть. Проектные проработки по установке комплекса управляемого вооружения на этот танк не вышли из стадии проекта и развития не получили.

Проект ракетного танка «объект 772» создавался в КБ ЧТЗ на базе узлов и агрегатов Т-64, главный конструктор П.П.Исаков. Для ракеты «Тайфун», которой собирались его вооружить, были разработаны закрытая и открытая пусковые установки. Выбор был сделан в пользу первой. Закрытая ПУ ПТУР 301-П размещалась во вращающейся башне. Общий вес боевого отделения с бронированием превысил вес штатного БО на 800-900 кг. Механизм заряжания транспортерного типа вмещал 14 ракет, расположенных горизонтально в трех вертикальных рядах. Непосредственно перед выстрелом ракета вместе с подвижными элементами ПУ выдвигалась вперед, после чего производился запуск. При хранении в боевом отделении крылья ракеты складывались. В башне тандемно размещались места двух членов экипажа, механик-водитель находился в носовой части корпуса. Бронирование состояло из сварных катаных стальных листов толщиной в лобовой части 200 мм (корпус) и 400 мм (башня). В 1962 году КБ завершило эскизный проект танка, но дальнейшие работы не проводились.

В том же 1962 году прорабатывался вариант оснащения танка «объект 772» ПТУР «Лотос». Разработку ракеты вело ЦКБ-14 с 1959 года. Один из вариантов предполагал упругие раскрывающиеся стабилизаторы с размахом до 1 м, другой – складывающиеся. Как и для КУВ «Тайфун», для «Лотоса» были разработаны закрытая и открытая варианты пусковых установок. В боевом отделении горизонтально размещались девять ракет и еще одно – на ПУ. Командир и наводчик располагаются слева и справа в башне. Корпус танка сварной из катаных бронелистов, лобовая часть комбинированная, трехслойная. Башня также имела комбинированное бронирование.

Испытания ракеты «Лотос» велись на Гороховецком полигоне до 1966 года с переоборудованного бронетранспортера, но не вышли из стадии опытного образца. Разработанный танк так и остался на бумаге.

Как же дальше развивалось направление ракетных танков ? Ракетный танк ИТ-1 «объект 150» проектировался в КБ УВЗ с 1957 по 1965 год на базе узлов и агрегатов танка Т-62. Разработка ракетного вооружения была поручена ОКБ-16, руководимому А.Э.Нудельманом. Консультантом по системе управления пригласили А.А.Расплетина, руководителя КБ-1 Госкомитета радиоэлектронной промышленности. В дальнейшем этому коллективу совместно с ЦКБ-14 поручили работу по созданию всего комплекса. Эскизный проект ракетного танка подготовил завод №183 в 1958 году первоначально на базе танка Т-54, но затем проект скорректировали, приняв в качестве базы танк Т-62.

Машина имела сварной корпус, заимствованный у серийного танка Т-62. Броневая защита танка ИТ-1 «объект 150» — противоснарядная. Корпус машины сваривался из броневых катаных листов толщиной 20, 30, 40, 80 и 100-мм, установленных с рациональными углами наклона, и незначительно отличался от корпуса танка Т-62. Башня — литая, полусферической приплюснутой формы, с выдвижной установкой комплекса ракетного управляемого вооружения 2К4 «Дракон» и механизмом заряжания, в котором помещалось 12 управляемых ракет 3М7 «Дракон». Еще три ракеты располагались в немеханизированной боеукладке. Боевая масса машины составляла 34,5 т.

Компоновка машины – классическая. Экипаж состоит из трех человек: командир танка, наводчик-оператор и механик-водитель. Отделение управления находится в носовой части корпуса машины.Справа от сиденья механика-водителя, располагаются три топливных бака. Средний топливный бак (как у танка Т-62) не устанавливался. Над сиденьем в крыше корпуса есть люк механика-водителя, закрывающийся поворотной броневой крышкой. Впереди люка устанавливались два призменных смотровых прибора наблюдения. Для вождения танка ночью мог устанавливаться ночной подсветочный прибор наблюдения ТВН-2. За сиденьем механика-водителя на днище корпуса размещался ящик с инструментом и находился люк запасного выход.

Боевое отделение танка ИТ-1 «объект 150» находится в средней части корпуса и башне танка. Его компоновка и оборудование принципиально отличались от боевого отделения танка Т-62. Внутри башни располагалась система заряжания и пуска (СЗП), состоящая из механизма заряжания (механизированный стеллаж с ТУРС) и ПУ с электрооборудованием и цепями пуска. На каркасе механизма заряжания, слева, было установлено сиденье командира, справа – сиденье наводчика-оператора. Впереди сиденья командира на каркасе механизма заряжания монтировались: блок питания снаряда, блок выверки прицела, распределительный щиток. Впереди слева от этого сиденья устанавливались пулемет ПКТ и баллоны системы очистки защитных стекол входных окон прицелов. Слева от командира располагалась радиостанция Р-123 и над ней – аппарат №1 танкового переговорного устройства (ТПУ). Впереди оператора устанавливался дневной прицел. Правее – ночной прицел, блоки устройства выработки команд и шифратор, пульт наводчика-оператора и три диссекторных блока устройства съема координат.

Справа от оператора на башне крепился пульт оператора. Слева в крыше башни находилась командирская башенка с люком с системой командирского целеуказания, четырьмя призменными приборами наблюдения Л-36.65сб-2Б и комбинированным для дневного и ночного наблюдения прибором ТКН-3, над которым устанавливался осветитель ОУ-3КГ. Справа в крыше башни размещался люк наводчика-оператора; перед ним устанавливался один призменный прибор наблюдения Л-36.65сб-2Б. Позади люка располагался лючок для трубы ОПВТ. Между люками командира и наводчика-оператора находился люк выдачи ПУ. Слева, на передней части башни установлены осветитель Л-2Г ночного прицела и фара Ф-125. На днище корпуса истребителя танков, по оси вращения башни, монтировались вращающееся контактное устройство ВКУ-330 и погонное устройство механизма заряжания.

У левого борта корпуса размещался подогреватель. На этом же борту находились запасные головки ночного и дневного прицелов, запасная призма прибора командира, кнопка ручного включения системы НПО и бачок для питьевой воды. На правом борту крепились: ящик укладки прибора ТВН2, автомат АК-47, коробка автономного дегазационного комплекта, огнетушитель ОУ-2, сигнальный пистолет, передняя рама осветителя ОУ-3КГ. У перегородки МТО размещались три ТУРС 3М7, семь магазинов-коробок к пулемету и сумка с ЗИП пулемета ПКТ. МТО располагалось в кормовой части корпуса и было отделено от боевого отделения герметичной перегородкой. В нем размещались: двигатель, с обслуживающими системами, агрегаты трансмиссии с приводами управления, вентилятор системы охлаждения, противопожарное оборудование (ППО).

Вооружение танка состояло из управляемого ракетного комплекса 2К4 «Дракон» (основное оружие), в качестве вспомогательного вооружения на ИТ-1 «объект 150» устанавливался 7,62-мм пулемёт ПКТ с боекомплектом 2000 патронов. В комплекс ракетного управляемого вооружения входили ракеты 3М7, система заряжания и пуска, дневной 1-ОП2 и ночной 1ПН12 прицелы, стабилизатор 2Э3, станции наведения и управления. Управление ракетой — радиокомандное, полуавтоматическое, на любой комбинации из семи частот и двух кодов, что позволяло одновременно вести стрельбу из нескольких истребителей танков. Эффективность поражения цели: с первого-второго выстрела. Заряжание пусковой установки автоматическое. Автоматика приводилась в действие нажатием кнопки на дневном прицеле. Люлька ПУ совместно с полем зрения дневного и ночного прицелов, антенной, пулеметом ПКТ и осветителем ночного прицела стабилизировалась в вертикальной плоскости, а башня — в горизонтальной. ПУ с автоматическим заряжанием монтировалась внутри боевого отделения и выдвигалась на время выстрела из башни через специальный люк в крыше. Наведение по горизонту осуществлялось поворотом башни. Время перевода ПУ из походного положения в положение готовности, определявшееся временем раскрутки гироскопов, достигало 1–1,5 мин, из положения готовности в боевое – 6 с. Время непрерывной работы комплекса составляло 4 ч.

Для слежения и наведения ракеты на цель, а также для стрельбы из пулемета ПКТ использовался монокулярный перископический (со стабилизированным полем зрения в двух плоскостях) дневной прицел 1-ОП2, с 8-кратным увеличением. Для стрельбы ночью применялся электронно-оптический перископический прицел 1ПН12 с 7,3-кратным увеличением. Он устанавливался в башне справа от прицела 1-ОП2. В качестве источника инфракрасного света использовался прожектор Л-2Г с ИК-фильтром. Наведение на цель, производство выстрела осуществлялись с помощью пульта управления дневного прицела 1-ОП2. Защитные стекла прицелов имели электросистему обогрева.

Перед пуском ракеты определялась дальность до цели и эта характеристика вводилась в прицел. Оператор, удерживая перекрестие на цели, нажимал кнопку пуска. Направление схода ракеты отличалось от линии прицеливания в вертикальной плоскости на 3°20′, в горизонтальной — с учетом скорости ветра. После схода ракеты ПУ автоматически убиралась внутрь башни. Одновременно снималось упреждение, учитывавшее ветер, и башня поворачивалась в направлении цели. В момент пуска перед входным окном прицела автоматически в течение 1,5 с устанавливалась воздушная завеса (во время испытаний в 1965 году, когда ракета стала сходить с ПУ, газы из ее сопел подняли с носа корпуса танка снег, который запорошил входное окно прицела, в результате чего управление ракетой стало невозможным).

Первые 0,5 с ракета летела неуправляемой. За это время боковая составляющая ветра (из-за парусности оперения ракеты) и сила тяжести ракеты выводили ее на линию прицеливания. С этого момента координаты летящей ракеты определялись автоматически, вырабатывались зашифрованные радиокоманды и излучались в направлении ракеты, на которой они принимались, расшифровывались и подавались на рули поворота. Определение координат положения ракеты относительно линии прицеливания производилось с помощью светового пятна от трассера, проектировавшегося по оптической системе прицела на фотокатоды, что вызывало появление электрических импульсов, необходимых для выработки радиокоманд в системе управления ракетой. Через 25,5 с после схода ракеты система возвращалась в исходное положение и можно было произвести очередные заряжание и пуск. Дальность стрельбы днем колебалась в пределах от 300 до 3300 м, ночью — от 400 до 600 м. Бронепробиваемость под углом 60° составляла 250 мм.

Пулемёт ПКТ устанавливался в левой стороне башни. Заряжание пулемета осуществлялось командиром экипажа. Непоражаемое пространство перед танком при стрельбе из пулемета составляло 25 м. Боекомплект к пулемету ПКТ составлял 2000 патронов, которые укладывались в восемь магазинов-коробок. Кроме того, в боевом отделении размещались: 7,62-мм автомат АК-47 в чехле, сумки с магазинами (600 патронов); 12 ручных гранат Ф-1 в пяти сумках, сигнальный пистолет и 20 патронов к нему.

Ракетный танк ИТ-1 «объект 150» был принят на вооружение постановлением Совета Министров СССР № 703-261 от 3 сентября и приказом Министра обороны №0269 от 6 ноября 1968 года под обозначением ИТ-1 (ИТ — истребитель танков). Изготавливался он серийно на Уралвагонзаводе с 1968 по 1970 год. На вооружении Советской Армии ИТ-1 состоял недолго. По замыслу военных, отдельными батальонами истребителей танков должны были комплектоваться мотострелковые дивизии, разворачиваемые на танкоопасных направлениях. Было сформировано всего два таких батальона: один — в Белорусском, а другой — в Прикарпатском военных округах. В процессе испытаний и эксплуатации ракетный комплекс показал высокую надежность — до 96,7%. Однако его конструктивные недостатки: большие габариты и масса, устаревшая элементная база, большая мертвая зона, отсутствие пушки на танке и тд. послужили причиной снятия ИТ-1 с вооружения. В боевых действиях эти машины не участвовали и на экспорт не поставлялись.

Объект 287. Странный внешний вид «Объекта 287» обусловлен в первую очередь необходимостью снизить его высоту. На его поворотной части размещались две 73-мм пушки 2А25 «Молния». Между ними хорошо виден люк, из которого при приведении машины в состояние боеготовности выдвигалась пусковая установка ТУРС «Тайфун». Экипаж располагался в хорошо защищенной капсуле внутри корпуса.

«Объект 287»

Машина, созданная в Ленинграде на Кировском заводе под руководством Жозефа Яковлевича Котина на шасси опытного среднего танка «Объект 430», в первую очередь напоминала разобранный танк. То есть корпус у нее был, а башни не было. Точнее, вместо башни на 287-й устанавливалась вращающаяся платформа, по высоте находящаяся вровень с корпусом. Внутри размещался экипаж (два человека) и пусковая установка, которая в боевом положении выдвигалась наружу. Механик-водитель и командир-оператор (он же наводчик и стрелок) находились в изолированной капсуле, способной защитить и от радиации, и даже, при крайней необходимости, от ядерного оружия — конечно, в разумных пределах.

В грубом приближении у 287-го объекта было два «ноу-хау»: собственно ТУРС (танковый управляемый ракетный снаряд) и опытное двойное бронирование, сделанное по принципу «бутерброда»: 90-мм бронирование — 130-мм слой стеклопластика — 30-мм бронирование — противорадиационный подбой. Установки для пуска 140-мм ТУРС 9М15 «Тайфун», разработанные специально для 287-го в ОКБ-16, стабилизировались в вертикальной плоскости: таким образом, танк мог прицельно стрелять на скорости до 30 км/ч. Управление ракетами осуществлялось по радиолучу. В качестве вспомогательного вооружения использовались две 73-мм пушки 2А25 «Молния» и спаренные с ними пулеметы.

Все выглядело достаточно гладко. Теоретически 287-й мог со значительного расстояния поражать движущиеся цели, оставаясь весьма трудной мишенью, в том числе и благодаря своей высоте (1750 мм, в районе среднего человеческого роста). Но на испытаниях 1964 года танк провалился — в первую очередь из-за крайней ненадежности ракетной установки. Из 45 испытательных пусков было зафиксировано 16 попаданий и 8 промахов, остальные же пуски сопровождались отказами! В том же году 287-й отправили на доработку, которой так и не суждено было завершиться, поскольку его прямой конкурент, ИТ-1 (экс-объект 150), показал себя гораздо лучше.

Была и еще одна кировская машина из этой серии — «Объект 288». Она была создана в ходе упомянутых «доработок». На то же шасси, что и у 287-го, установили вместо двигателя 5ТДФ два газотурбинных агрегата ГТД-350, а вместо башни — испытательную лабораторию для снятия данных с шасси. ГТД-350 показали себя гораздо хуже, чем оригинальный двигатель, и ракетное оборудование на 288-й так и не поставили. Всего было изготовлено пять соответствующих шасси — четыре для 287-х и одно для 288-го объекта. Машины сохранились (по одной каждого типа) и находятся сегодня в танковом музее в Кубинке наряду с множеством других уникальных экспонатов.

«Объект 775» Из всех советских ракетных танков «Объект 775», созданный на ЧТЗ, более всего походит на обыкновенный: у него есть башня и пушка с нарезным стволом. Другое дело, что высота 775-го — всего 1750 мм, и потому выглядит он несколько деформированным.

«Объект 775»

Параллельно с ленинградцами над ракетным танком трудились челябинские специалисты. Их разработка, «Объект 775», до сих пор вызывает самое пристальное внимание посетителей музея в Кубинке из-за своеобразной внешности. Проект создавался под руководством Павла Исакова; работа над ним началась чуть позже, чем над 287-м, в 1962 году. В отличие от конкурента, у 775-го была башня и 125-мм пушка (точнее, пусковая установка) Д-126, способная стрелять как ТУРС, так и неуправляемыми ракетами (НУРС) «Бур». В общем и целом, своими характеристиками 775-й не сильно отличался от параллельных разработок. Пусковая установка для ПТУР «Рубин» стабилизировалась в двух плоскостях и позволяла стрелять на ходу.

Как и в 287-м, в описываемом объекте экипаж располагался в изолированной и защищенной капсуле внутри башни. При ее конструировании применили интересное техническое решение: как бы ни повернулась башня, механик-водитель «вращался» независимо от нее; его место и приборы наблюдения располагались на отдельной поворотной платформе. Такая непростая система была обусловлена необходимостью уменьшить общую высоту танка: то, что экипаж расположили в башне, а не в корпусе, значительно повлияло на дизайн машины.

775-й не приняли на вооружение. Сложная конструкция с «башней внутри башни» не оправдала себя: обзорность оставалась отвратительной. «Рубин» подводил меньше, чем «Тайфун», но высокой надежностью и он не отличался. Правда, одно техническое решение 775-го стало в какой-то мере революционным: впервые управляемые ракеты можно было запускать из танковой пушки. К слову, ствол Д-126 имел нарезы для стабилизации неуправляемых «Буров».

В ходе разработки и испытаний появился и ряд модификаций, в частности «Объект 775Т» со спаренными газотурбинными двигателями и «Объект 780» — первый в истории танк, способный вести стрельбу и ТУРС, и обычными артиллерийскими снарядами из одного ствола.

В статье использованы материалы:

1. Ракетные танки СССР

2. Опоздавшие на войну: Ракетные танки

3. Танки, которых не было - советские ракетные танки и не только

Вот такая у меня получилась подборка материала по ракетным танкам СССР. Авторские права соблюдены - источники указаны.

С уважением,
Опальный Стрелок

Кадр сессии

Общие темы

Ракетные танки
СССР